В четверг замгенпрокурора России по ЮФО Николай Шепель на процессе по делу единственного выжившего бесланского террориста Нурпаши Кулаева потребовал приговорить подсудимого к смертной казни. Зная, что это противоречит российскому законодательству и международным обязательствам. Зная, что для многих людей это был не столько суд над человеком, сколько попытка с помощью процессуальных механизмов вытащить на свет божий хотя бы часть правды о бесланской трагедии. Прекрасно понимая, что его слова вызовут огромный общественный резонанс.

Просто в процессе необходимо было поставить жирную точку и перевести все разговоры о нем в другую плоскость. Похоже, Шепелю это удалось. И после его слов общество просто обязано в очередной раз ударится в обсуждение необходимости смертной казни и забыть о самом процессе, так и не получив внятных ответов на многие вопросы. О подготовке к захвату школы и истинном количестве террористов, о причине первого взрыва, ходе спецоперации и многом другом.

- В результате преступных действий погибли 317 заложников из 1128 находившихся в школе, – сказал в своей речи государственный обвинитель. С этим трудно спорить. Это факт. Только он должен был стать не только доводом для обвинения единственного оставшегося в живых террориста, но и поводом для тщательного расследования преступных действий федеральных сил. Именно об этом много говорится в докладе североосетинской парламентской комиссии по расследованию причин и обстоятельств сентябрьской трагедии, который официальная Москва продолжает игнорировать. Власти, видимо, руководствуются простой логикой: зачем трогать своих, если функции громоотвода вполне сможет выполнить единственный схваченный на месте преступления террорист?

Это вполне в рамках старой традиции советского правосудия: сначала заставить подсудимого (с помощью кнута или пряника) говорить то, что от него требуют, а потом, на волне народного гнева, расстрелять. Ведь народный гнев – это огонь, испепеляющий любые сомнения и вопросы. В свое время, пользуясь этим мощным орудием, невинных ставили к стенке как врагов народа. Что же говорить о человеке причастном к столь чудовищному преступлению?

Самое интересное, что Кулаева почти наверняка в любом случае ждет смерть. В результате казни или от "несчастного случая" в местах не столь отдаленных. Участников таких событий просто не принято оставлять в живых. Слишком велик риск, что кто-то в ближайшем будущем решится полностью восстановить истинную картину происшедшего. А это очень для многих повлечет за собой серьезную опасность оказаться в зале суда – на этот раз, по ту сторону решетки.

"Гособвинение убеждено, что решение суда должно подействовать отрезвляюще на тех, кто хочет встать на путь терроризма", - заявил Шепель. Заместителя генпрокурора немедленно поддержали наименее вменяемая часть Госдумы, которую хлебом не корми, а дай поиграть на человеческих чувствах. Неочевидное предположение, особенно если учитывать, что уже 10 лет как процесс "отрезвления" идет на территории Чечни. Там повсеместно практикуется смертная казнь за терроризм, причем без всякого суда и следствия. Не помогает. Более того, отчего-то катастрофическими темпами начинает пылать весь Северный Кавказ. Вчера отрезвляющие мероприятия начались уже на Ставрополье. Ничего не скажешь, действенный метод.

Кому же нужна смерть террориста? Лично мне нет. Мне нужна уверенность, что завтра на его место не придут другие. Для этого же необходимо хладнокровное осознание произошедшего и работа над ошибками. А никак не удовлетворение животной ярости в публичном жесте возмездия. Кулаев должен понести заслуженное наказание - пожизненное заточение в каменную коробку без права стать мучеником, на мой взгляд, самое подходящее из возможных.

Николай Жуков, Ставрополь

Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter